Помимо собственно технических вопросов, на конференции «SECON» в Пензе обсуждали, как развиваться IT-стартапам: какая инфраструктура для этого нужна, где искать инвестиции, что делать, чтобы бизнес был успешен. Одним из ключевых спикеров «SECON», выступавших на эти темы, стал менеджер региональных проектов Фонда развития интернет-инициатив (ФРИИ) Михаил Шатров.
После конференции Михаил Шатров поговорил с шеф-редактором ИА «Пенза-Пресс» Александром Поляковым о том, почему в Пензе мало стартапов, как создать сильное IT-сообщество и почему 9 из 10 проектов обречены на гибель.
Фонд развития интернет-инициатив – крупнейший в России венчурный фонд, инвестирующий в IT-стартапы. Создан в 2013 году Агентством стратегических инициатив (АСИ) по предложению президента РФВладимира Путина. Активно реализует акселерационные программы для IT-бизнеса.
– Накануне конференции «SECON» мы общались с ее организатором, Максимом Семенкиным. По его словам, в Пензе практически не появляются новые IT-стартапы, хотя есть вся инфраструктура для этого – те же бизнес-инкубаторы. Это общероссийский тренд, в русле которого мы идем, или, наоборот, какая-то наша особенность?
– В одних городах компании фокусируются на создании продуктов в сфере IT, в других – преобладает заказная разработка. Пенза как раз из числа вторых – здесь компании делают акцент на проекты под заказ. Это неплохо. Это тоже почва для появления IT-стартапов.
Как правило, компании, которые занимаются проектной деятельностью, рано или поздно приходят к созданию продукта. Условно говоря, продукт – это то, что на 90% одинаково для всех пользователей, и для того, чтобы адаптировать его для новой целевой аудитории, уйдет не так много времени, чем чтобы сделать проект под конкретного заказчика. Конечно, это процесс трудоемкий: нужно провести массу исследований, тестов. Может случиться так, что придется часть людей уволить. Но зато в дальнейшем все это может вырасти в венчурную историю и принести гораздо больше денег.
– Вы уже успели познакомиться с инфраструктурой поддержки стартапов в Пензенской области? Как вы ее оцениваете?
– Организаторы конференции мне рассказали, что в регионе есть порядка 20 инфраструктурных организаций, и основная модель, по которой они работают и зарабатывают, – сдача помещений в аренду. Это не тот путь, который ведет к появлению новых стартапов. Бизнес-инкубаторы и технопарки должны стать частью сообщества, которое объединяет большие компании, разработчиков, университеты, сервисные организации. Будет такое сообщество – начнут появляться и стартапы.
– В каких городах такие сообщества уже есть? Кого можете привести в пример?
– Они есть в Екатеринбурге (там сначала появилось сильное сообщество, а потом, на его основе, - IT-парк), Казани, Краснодаре, Перми, откуда я родом. ФРИИ старается приходить как раз в города, где реально сильные технологические сообщества. Сейчас у нас 12 представителей на местах, которые занимаются поддержкой сообществ, ищут перспективные проекты. В основном это города-миллионники. Но не везде это одинаково работает. Например, у нас было представительство в Уфе. Вроде бы большой город, есть какие-то активности, университеты, большие компании, но IT-сообщества нет и нет инфраструктурных организаций, которые бы вокруг себя всех собирали. В итоге, мы поработали там какое-то время и поняли, что надо закрывать представительство. Зато сейчас там стали появляться активные люди, которые делают много для того, чтобы сообщество начало жить и, соответственно, стали появляться и стартапы.
– В Пензе сообщество достаточно сильное?
– Если даже посмотреть по заявкам, которые приходят из Пензы, - их не так много. В Акселераторе ФРИИ не было ни одной пензенской компании.
– Выступая на церемонии открытия конференции «SECON», губернатор Иван Белозерцев сказал, что в Пензе появится IT-парк. Я правильно понимаю, что большую пользу от этого получат уже действующие компании, а не стартапы?
– Нет, почему же. Здесь другая история. Девять из десяти стартапов умирают, и только один становится успешным. Это статистика по рынку, от нее никуда не уйдешь. Что же делать с этими девятью? Их нужно как-то подкачивать, и IT-парк при правильной постановке стратегии (если будет сделан акцент именно на развитие IT-сообщества) сможет с этой задачей справиться. Можно собираться раз в неделю на какие-нибудь встречи и обсуждать тренды, приглашать разработчиков, которые будут делиться своими хаками, и так далее. Важно, что люди будут привыкать к тому, что есть площадка, куда можно прийти, к примеру, каждый четверг и пообщаться с единомышленниками, найти кого-то себе в команду, обсудить идею с экспертом. IT-парк вполне может стать площадкой, где будут встречаться люди, у которых есть не просто готовые проекты, а идеи – ведь все начинается именно с этого.
– Сколько стартапов, прошедших через Акселератор ФРИИ и получивших инвестиции, превратились в реально работающий бизнес?
– Смотря, что вы подразумеваете под словом «бизнес». Стартап – это тоже бизнес. Это не маленькая версия большой компании. Отличие в том, что в большой компании уже выстроены все процессы, понятна стратегия и то, в какой точке через три года бизнес будет находиться. А стартап – это временное состояние, состояние неопределенности, когда тестируются гипотезы и ищется реально работающая бизнес-модель. При этом ничто не мешает стартапу зарабатывать деньги.
– Я имел в виду, скорее, компании, у которых есть четкая бизнес-модель, и которые уже вышли на рынок.
– Всего у нас в портфеле 250 компаний. Из них большая часть получила инвестиции на стадии pre-seed и прошла через Акселератор, но есть и те в кого мы проинвестировали на seed-раунде и на раунде А, как, например, компанию «Promobot» из Перми. Она занимается робототехникой, делает роботов-промоутеров и продает их, начиная от Китая и заканчивая США. Это вполне себе работающий бизнес с понятной стратегией, то есть не совсем стартап.
Другой пример – «Easy Ten». Это мобильное приложение, с помощью которого можно учить 10 иностранных слов в день. Компания прошла американский акселератор «500 Startups» и сейчас работает на западном рынке. Или «VisionLabs» [занимается разработкой систем распознавания лиц], которая была в самом первом наборе Акселератора. Мы вложили в нее порядка полутора миллионов рублей за долю в 7% компании. Прошлым летом сделали выход, продали долю, получив хорошую прибыль. Сейчас оценка «VisionLabs» на рынке выросла до 1,5 млрд рублей.
– ФРИИ инвестирует в компании с тем расчетом, что они выйдут на международный рынок?
– Для нас неважно, на какой рынок выйдет компания. Если на международный – хорошо. Как правило, если в компанию вкладывается зарубежный инвестор, то она увеличивается в оценке. Мы находим проекты и смотрим на то, как они могут вырасти в ближайшем будущем: есть ли рынок под продукт, есть ли команда, которая сможет этот продукт сделать. Если рынок есть, и компания сможет показать оборот 300 миллионов рублей через три-четыре года, то мы в нее можем вложиться. Это в любом случае бизнес. Наша задача вырастить компанию или, вернее, – дать волшебный пинок, чтобы она выросла, и через несколько лет выйти из нее, преумножив деньги, которые мы вложили.
– Какие сейчас тренды в IT-сфере? В каких областях все больше создается стартапов?
– Это Big Data, обработка больших данных. Многие крупные компании накопили массивы данных, и не очень понятно, что с этим делать, как их можно визуализировать. Это «Интернет вещей», «умный дом», различные маркетплейсы. Очень большой хайп сейчас вокруг разного рода чат-ботов, причем, скорее, не в Telegram, где денег особо нет, а в Slack.
– Мифология успеха Facebook, да и многих технологических гигантов вроде Apple, строится вокруг того, что передовую разработку может сделать студент, сидя в общежитии, или пара приятелей в гараже. Кто сейчас чаще делает стартапы – вчерашние студенты или бизнесмены, за плечами которых успешный бизнес?
– В первых наборах Акселератора – это были, скорее, молодые ребята, которые хотели делать бизнес, но у которых практически не было опыта. В последнее время – это, скорее, взрослая аудитория – люди, имеющие опыт в бизнесе, которые, может быть, уже обожглись на каком-то стартапе, или решают перенести свой бизнес в онлайн.
– А куда же пропали студенты?
– Для венчурного фонда студенты – это игра вдолгую, очень рискованная вещь. Мы не вкладываемся в проекты на этапе идеи. Должно быть понимание того, что продукт, производимый компанией, кому-то нужен, а лучшее подтверждение этому – если за него платят. Как правило, на этапах первых продаж многие проекты закрываются, а студенты даже до этого этапа не успевают добраться.
– Вы говорили, что 9 из 10 стартапов умирают. В чем их основные ошибки?
– Многие думают, что для того, чтобы твоя компания росла, нужны деньги. Но зачастую это не так. 9 из 10 стартапов умирают, потому что отсутствует рыночная потребность. Бывает, что компания уже год разрабатывает какой-то продукт из разряда убийцы Гугла или Фейсбука, потом выходит на рынок, и ничего не происходит. Большинство не может объяснить, какую ценность несет их продукт, какую проблему и для кого они решают, кто их целевая аудитория. И так – у большей части стартапов, с которыми мы общаемся на самых ранних стадиях. Если у тебя есть понимание, кому и почему ты свой продукт продаешь, то ты будешь успешен.
