Отзыв о романе «Дети мои»

Алена Шарай подготовила отзыв на новый роман Гузель Яхиной «Дети мои» (16+).

Немногим известен тот факт, что некогда низовье реки Волги пестрило немецкими колониями. В далеком XVIII веке с широкого жеста императрицы Екатерины II немцы были приглашены на бескрайние, малозаселенные просторы Поволжья. В первую волну эмиграции сюда переселилось 30 тыс. человек, которые образовали 105 поселений.

Кто бы мог подумать, но немцы укоренялись, ассимилировались, устраивали быт, заводили свои традиции, но все же сохраняли элементы национальной культуры. Они мирно жили до конца Первой мировой войны. Коллективизация, раскулачивание, голод стали началом конца процветающих немецких колоний. Во время Великой Отечественной войны колонистов депортировали в Среднюю Азию. После распада Советского Союза одни из них обосновались в Казахстане, другие отправились в Поволжье или на историческую родину.

Новый роман Гузель Яхиной «Дети мои» именно об этих русских немцах. Но не только.

Российская писательница Гузель Яхина дебютировала в 2015 году. Ее первый роман «Зулейха открывает глаза» (16+) был признан главным открытием года и принес автору две престижные литературные премии – «Большая книга» и «Ясная поляна». К 2017 году он был переведен на 30 языков.

Еще не угас интерес читателей к первому роману, как на полках книжных магазинов появилась вторая книга Яхиной «Дети мои», в которой автор продолжает тему национальных меньшинств.

Действие романа разворачивается в поселке Гнаденталь, немецкой колонии, в 1920-1930 годах. Главный герой книги – Якоб Иванович Бах, житель поселения и учитель, которому уготовано стать свидетелем гибели целой эпохи. Покинув Гнаденталь и поселившись в хуторе на безлюдном правобережье, он растит двух детей – родную дочь Анче и приемного сына Ваську.

Отгородившись от остального мира, который стал для Баха теперь чужим, он взирает с обрыва правого берега Волги на некогда родной поселок и ужасается тем переменам, которые там происходят. За неимением теперь календаря Бах отсчитывает лета по смене времен года. Каждый прожитый год оборачивается для героя новым потрясением, и он дает им соответствующие названия: Год разоренных домов (1918 год, время разграбления хозяйств состоятельных немецких колонистов), Год безумия (1919 год, принесший в Поволжье Гражданскую войну), Год нерожденных телят (1920 год, когда повторная продразверстка и агрессивная заготовительная кампания обернулись повальным убийством скота), Год голодных (1921 год, охвативший 35 губерний Советской России и известный как голод в Поволжье, унесший жизни 5 миллионов человек), Год мертвых детей (1922 год, оставивший беспризорниками 1,5 млн крестьянских детей, многие из которых умерли)…и т.д.
Символично то, что Бах как представитель поколения того времени онемел, в чем отразилось ограничение свободы слова в СССР, а также невозможность возразить, отстоять свое право и защитить собственную жизнь, не опасаясь быть расстрелянным как враг народа.

Название книги тоже несет символическую нагрузку. Здесь имеются ввиду и дети самого Баха, воспитанные вдалеке от цивилизации и все-таки не сумевшие жить отдельно от остального мира, и колонисты, которых с таким радушием приняла Российская империя и с такой жестокостью депортировала и частично уничтожила Советская Россия, и все те обделенные, незаслуженно обиженные, несправедливо обвиненные, ставшие жертвами сталинских репрессий.

Особое место в повествовании занимает образ Волги. Река отделяет правобережье, где живет в гармонии с природой и уединении Бах, от цивилизованного мира, в котором главный герой видит гибель для человека. Волга, словно стена, оберегает Баха от вмешательства в его жизнь посторонних людей, и она же забирает у него детей, возвращая их на левый берег.

И в тоже время Волга – это олицетворение течения жизни, в которой сохранилась подлинная, никем не исковерканная и по сто раз не переписанная история. В конце книги Бах видит в ее водах отражение собственной жизни: трупы нерожденных телят, людей, что он похоронил в Голодный год. Потом видит историю Гнаденталя. А затем – всей России.

Да и сам текст книги, выйдя из-под пера столь талантливого автора, льется как Волга: густо, размеренно, но уверенно и стремительно, не давая читателю, тонущему в пучине вод, вынырнуть и вдохнуть.