Джазовая исполнительница Алина Ростоцкая: Я - ребенок 90-х

Джазовая певица Алина Ростоцкая и ее группа Jazzmobile, участником которой является и ее муж Максим, посетили Пензу в рамках фестиваля «Jazz May Penza – 2017» (6+). Финалистка проекта «Большой джаз» на канале «Культура», является обладательницей специального приза Riga Jazz Stage, а также выступает в роли жюри на различных конкурсах по джазовому вокалу. Алина рассказала корреспонденту «Пенза-Пресс» Марии Ивановой о стереотипах в джазе, по

-Я знаю, что любовь к джазу у вас возникла не «с первого взгляда»... 

- Музыка всегда была в моей жизни потому, что я родилась в семье музыкантов, но именно первые шаги начала делать довольно поздно - в 17 лет. До этого все попытки папы и дяди привести меня в джазовую культуру оканчивались провалом. Когда я училась на продюсерском факультете в ГИТИСе, подруга привела меня послушать джаз вживую на джем-сейшен. И живое звучание произвело на меня неизгладимое впечатление, с тех пор мне захотелось как-то приобщиться к этому, так все и началось.

Вообще джаз - это специфическая музыка, которая не всем сразу открывается, поэтому человек должен отбросить свои стереотипы, которых много вокруг джаза. Есть такое представление, что джаз - это только на английском языке, это платье в стразах, но этот стиль многолик, это импровизационная музыка.

- Какие музыкальные стили, кроме джаза, вам еще нравятся? В каких бы хотелось попробовать себя?

- Мне нравится разная музыка, совершенно не важно, какого она направления. И духовная, и классическая, и поп, и соул. В подростковом возрасте мне нравились Стинг, Элтон Джон, из отечественных исполнителей - Валерий Меладзе. Если музыка меня трогает, то все равно, какого она направления.

- С кем из джазовых артистов вам хочется поработать?

- У меня есть два любимых исполнителя - это Тигран Амасян и Гилад Хексельман. В Москве вчера был концерт Тиграна Амасяна, потом была встреча с поклонниками, и нам как артистам было очень интересно с ним пообщаться. А Гилад Хиксельман - это гитарист израильского происхождения, он уже 20 лет живет в Нью-Йорке, он фантастический музыкант. Любая музыка, которую исполняет, все равно будет звучать «по-хиксельмански».

-У вас - 4-летняя дочка, как вы переносите разлуку с ней?

- Именно поэтому у нас нет туров, мы только эпизодически «выпрыгиваем» и быстренько возвращаемся обратно. Так сложилось, что у меня две семьи: мама и папа - в разводе, и теперь у каждого из них новый супруг. У мужа Максима тоже потрясающие родители. Все помогают и с большим пониманием относятся к тому, что мы делаем, поэтому дочка просто купается в любви.

- В детстве вы мечтали посвятить свою жизнь музыке?

- Я ребенок 90-х, это было очень трудное время. Мои родители по образованию музыканты, поэтому, когда я увидела, что им пришлось сменить профессию, задумалась. Папа много лет работал в Москонцерте, а потом ему пришлось научиться делать евроремонт, чтобы прокормить семью. Я как раз была в таком возрасте, когда уже надо было определяться с выбором профессии, и я подумала, что, наверное, нет. Но иногда не мы выбираем дело, а дело выбирает нас. Поэтому ходила вокруг да около, поступила в ГИТИС на продюсерский факультет, но, проучившись там одну неделю, поняла, что просто умираю без творчества, а через неделю попала на этот джазовый джем-сейшен.

- Что для вас самое тяжелое в творчестве?

- Самые трудные моменты, когда ты выступаешь перед зрителем, а тебя не слышат, впечатление бетонной стены между вами, но это полезный опыт, практика.

- Бывают ли у вас минуты, когда что-то не получается, хочется все бросить и уйти?

- Регулярно. Были очень серьезные периоды, потеря ориентира, когда задаешь себе вопросы: «Зачем я этим занимаюсь?», «Зачем я учу других?». Вообще творческим людям свойственно постоянно сомневаться в себе, выбранном пути и своих способностях. Но после одного из таких периодов я получила сообщение от нашего поклонника из Челябинска. Он купил 20 наших пластинок и раздал знакомым. Потом узнала, что у него случился паралич. Так вот спустя еще некоторое время он написал, что наша музыка помогает ему, придает силы, и он идет на поправку. Это было своего рода ответом на мои сомнения, это то, ради чего люди занимаются искусством, творчеством.